ОБИТЕЛИ СВЯТОЙ РУСИ
Т. Ковалькова
Возрождение Свято-Троицкой Сергиевой Приморской пустыни
Недалеко от Петербурга, по Верхней Петергофской дороге, изобилующей загородными резиденциями Русских Царей и их Августейшего Семейства, есть постройка, резко выделяющаяся своим подчеркнуто русским стилем. Это один из немногих на невских берегах монастырей — Приморская Троице-Сергиева пустынь. О том, что в истории Петербурга этот монастырь имел особое значение, о его сугубо внеисторической важности, в советское время знали только посвященные: те, кто молились и те, кто все разрушил. Уничтожен пятиглавый собор во имя Пресвятой Троицы, множество храмов, служивших усыпальницами старинных русских родов. О былой славе Петербурга, как столицы Российской империи, мы можем судить лишь по следам разрушения. Главный плац-парад, лицо военной доблести государства — Марсово поле — стало могилой тем, кто подтачивал его основы. А тихое, намоленное место последнего приюта русских князей и государственных мужей, бережно сохраняемое монахами более двухсот лет, превратилось в военный плац, по которому и до сих пор все маршируют и маршируют солдаты. Где еще так кощунственно прошелся дух злобы и разрушения? Ну разве что под Екатеринбургом и Алапаевском. Лишь для богоборческой души за этой символикой нет реальности.
Что есть крест? — символ, но для всякой верующей и исповедующей Христа души он есть реальность повседневная и грядущая. Грядущий Крест — это День Воскресения. Всякому чающему этот День не может быть безразлично место Воскресения — слишком велико событие, чтобы из поколения в поколения не готовиться к нему. У православного человека особое отношение к кладбищу — это не столько место печали, которую поскорее хочется стряхнуть, но и место, где укрепляется надежда и зреет наша тихая радость на встречу с Господом. И в таком месте маршируют солдаты. Это не только реальность, но и символ, символ времени.
Новотроицкая Сергиева пустынь была основана настоятелем Троице-Сергиевой лавры архимандритом Варлаамом (Высоцким) в 1734 году. Продолжали множиться обители преподобного Сергия во исполнение обещания Пресвятой Богорордицы Ее избраннику. Созидались они и «молитвенными трудами бедных и смиренных подвижников» и «от богатства великого». Первым путем возникла сама Троицкая лавра и все прославленные Святым Духом обители наши. Вторым же путем появлялись монастыри в больших городах или в непосредственной близости к ним, дабы освятить городское пространство, изобилующее темными силами.
Русские князья, а потом монархи основывали монастыри вблизи своего жилья или по природному влечению к иноческой жизни, или в момент наибольшего напряжения в государстве. Троице-Сергиева пустынь возникла по Высочайшему указу Императрицы Анны Иоанновны, трудами ее духовника архимандрита Варлаама. Первая деревянная церковь обители была сделана в один топор из грубых бревен, и в уже законченной архитектурной форме перенесена на берег Финского залива из царской усадьбы на Фонтанке. В 1735 году ее освятили во имя преподобного Сергия. Там поначалу хранилась главная святына монастыря — чудотворная икона прп. Сергия Радонежского, писанная на досках гроба преподобного, привезенная из лавры архимандритом Варлаамом.
За тридцать лет монастырь был отстроен в камне по проекту и единому замыслу П. А. Трезини. Но время бурного роста и процветания монастыря сменилось долгими годами упадка после того, как в 1764 году пустынь была отписана от Свято-Троицкой Сергиевой лавры в ведение Санкт-Петербургской епархии и причислена ко второклассным монастырям. К началу XIX века храмы и келии обветшали, а немногочисленная братия не отличалась строгостью жизни.
Подлинный расцвет приморской пустыни по справедливости связывают с именем свт. Игнатия Брянчанинова, который пребывал в обители почти 25 лет и написал здесь свои знаменитые аскетические опыты. В свою очередь для самого Игнатия будущего святителя и епископа, тогда еще просто иеромонаха — назначение в пустынь было решающим, поворотным событием в жизни: прекращались скитания, тяжелейшие испытания, выпавшие на долю человека, ради Христа оставившего все.
Потомственный дворянин, сын бывшего пажа при дворе Императора Павла I, а в настоящем богатого помещика Вологодской губернии, блестящий воспитанник Инженерного училища (генерал-инспектором которого был наследник Российского престола Цесаревич вел. кн. Николай Павлович), вхожий в круг президента Академии художества А. Н. Оленина, с которым состоял в родстве, обласканный за свои дарования будущей Императрицей Александрой Феодоровной, он добровольно отказался от блестящих перспектив, открывающихся перед ним в обществе. Он оставил все, прислушиваясь лишь к голосу своего сердца: «мир не представлял мне ничего приманчивого; я был к нему так хладен, как будто мир был вовсе без соблазнов!»
В 1833 году ставший Государем Николай Павлович, вспомнил о своем бывшем воспитаннике и, призвав его для беседы, сказал: «Ты мне нравишься как и прежде. Ты у меня в долгу за воспитание и за мою любовь к тебе. Ты не хотел служить у меня там, где я предполагал тебя поставить, избрал по своему произволу путь: на нем и уплати мне долг твой. Я тебе даю Сергиеву пустынь, хочу, чтобы ты жил в ней и сделал бы из нее монастырь, который в глазах столицы был бы образцом монастырей». Немедленно был приглашен обер-прокурор Синода С. Д. Нечаев и Сергиева пустынь была изъята из-под управления петербургского викарного епископа и передана новому настоятелю.
Мы подробно остановились на моменте перехода монастыря от одной системы управления к другой не случайно. В период самого расцвета пустыни в 1840 году архимандрит Игнатий писал в одном из писем: «До сих пор встречаю препятствия в мысли (посетить Москву. — прим. авт.), представляющей, что опасно оставить монастырь при настоящих обстоятельствах духовенства невского, можно отсутствием своим подвергнуть братство Сергиевское расхищению». Это короткое замечание свидетельствует о том напряжении, о тех усилиях, которые прикладывал архимандрит Игнатий дабы исполнить волю Государя.
Трудами свт. Игнатия Брянчанинова монашеская община пустыни действительно стала настоящим братством во Христе. Приживались здесь главным образом монахи с духовным образованием. При пустыни была своя иконописная мастерская, обширная библиотека, даже свой церковный распев, написанный схимонахом Михаилом Чихачевым, одаренным духовным композитором.
Приморская пустынь была основным поставщиком священников во флот, многие из них были награждены боевыми орденами, многие погибли в морских сражениях. О них молятся здесь и поныне.
Приморская пустынь и с точки зрения хозяйства была монастырем образцовым. 200 десятин земли за оградой монастыря, полученные по той же Высочайшей воле, давали большой доход. Эту землю, состоявшую из болот, монастырь осушил и расчистил, завел на ней хозяйственный хутор с запашкой и скотоводством. Средства, полученные таким «способом невинным», шли на ремонт зданий, строительство детского приюта, женской богадельни, странно приимного дома, на содержание небольшой школы и больницы. Сейчас решается вопрос о передаче монастырю всей принадлежавшей ему земли, хотя возможно решаться он будет очень долго. Нынешние хозяева ее — средняя школа милиции — развели на ней свои сады, теплицы и даже свиноферму.
Надо сказать, что монастырское кладбище было лучшим кладбищем в Европе. Надгробия представляли большую художественную ценность. Именно поэтому кладбище было безжалостно разграблено в 30-е и особенно в 60-е годы. Во времена хрущевских гонений, когда монастырь заняла средняя школа милиции, почти все поминальные церкви, и часовни были снесены и на месте кладбища устроен плац- парад. Единственным сохранившимся надгробием остался мраморный крест на могиле А. М. Горностаева. На нем изображены постройки замечательного зодчего, большая часть которых уже не существует Символично, что от всего былого великолепия остался этот простой крест.
Монахами составлен синодик, где поминаются за упокой все погребенные здесь славные сыны и дочери Отечества нашего. Их имена были известны всей России.
Граф Валериан Александрович Зубов. По его завещанию построена в пустыни церковь святого Валериана с инвалидным домом для престарелых воинов. В нижнем приделе этого храма, в семейной усыпальнице графов Зубовых погребена дочь Суворова — Наталья Александровна. Зубовский корпус возвращен монастырю пока лишь на бумаге.
Княгиня Мария Ивановна Кочубей. По заказу ее мужа князя М. В. Кочубея был построен Покровский храм с родовой усыпальницей Кочубеев. Взорван.
Генерал-лейтенант Григорий Григорьевич Кушелев. На пожертвование его вдовы графини Е. Д. Кушелевой была возведена церковь Григория Богослова. Сегодня на территории монастыря это единственная храмовая постройка.
Вице-адмирал М. П. Голицын. Голицынской называли церковь Воскресения Христова, в нижнем приделе Архистратига Михаила также была родовая усыпальница. Здесь же был похоронен архимандрит Игнатий (Малышев), одаренный иконописец, возглавлявший пустынь после святителя Игнатия в течение сорока лет. Храм не сохранился.
Княгиня Зинаида Ивановна Юсупова. При ее материальной поддержке построен храм святого Сергия Радонежского, уникальный в своем роде. Архитектор А. М. Горностаев сделал точную копию Синайского храма VI века. В нижних приделах находились богатые семейные гробницы Юсуповых и Апраксиных. Сейчас в этом храме, еще не восстановленном, идут богослужения. С него началась новая жизнь монастыря.
Бережно сохраняли монахи часовню над могилой основателя монастыря архимандрита Варлаама (Высоцкого), где позже были погребены два схимонаха — Михаил (Чихачев), близкий друг Игнатия Брянчанинова, и Макарий (Макаров), петербургский купец, принявший монашество и пожертвовавший обители все свое большое состояние.
Десятки лампадок зажигались на монастырском кладбище каждый вечер, высвечивая имена — Опочининой (дочь М. И. Кутузова), Штакеншнейдера, кнн. Голенищевых-Кутузовых, графов Шереметевых и ДР-
Снова возносится над их прахом молитва. Они возвращаются к нам живыми. Не могут отдать монахи иного долга памяти. Здравый смысл подсказывает, что в этом деле, как и раньше должно быть личное участие, а не «государственные почести выдающимся деятелям истории и культуры». Это было бы по-русски и по-православному. Есть и у нас, и за границей потомки вышеперечисленных (и еще десятки не названных) старинных русских родов. Возможно, кто-нибудь из них откликнется и восстановит могилы своих предков. Подробные планы захоронений сохранились.
Эта мысль совсем недавно нашла свое реальное воплощение. Троице-Сергиеву пустынь открыли для себя петербургские потомки князей Голицыных и Гагариных.
Семья князя Андрея Петровича Гагарина поддержала идею нынешнего настоятеля монастыря о. Николая Парамонова. Она проста и своевременна. По имеющемуся плану захоронений следовало бы установить кресты на могилах, погребенных там видных людей, составляющих живую историю государства Российского и его гордость, чтобы воскресить благоговейную память о них.
Надо заметить, что большинство храмов монастыря были поминальными и воздвигались они на средства русской аристократии. Например, зимний братский храм преподобного Сергия Радонежского, где сейчас возобновлены богослужения, построен на пожертвования кн. Зинаиды Юсуповой, а как известно, кнн. Юсуповы обладали таким годовым доходом, который был равен, и в лучшие годы и превосходил годовой доход Царской Семьи. Храмовое строительство в обители велось почти двести лет. По крупицам складывалось ее благолепие, как внешнее, так и внутреннее.
Все это упоминается лишь для того, чтобы подчеркнуть, что возрождение этой святой обители в ее былом великолепии на небольшие средства от богослужений невозможно. Их с трудом хватает на экстренный ремонт и жизнь уже достаточно большого монашеского братства (10 монахов и 15 послушников), на традиционные доброхотные дела монастыря. Поэтому воздвижение крестов на месте семи монастырских храмов и на кенотавах могло бы стать первым шагом к изменению нынешнего облика монастыря, так мало сегодня соответствующему виду православной обители, вынужденного делить свое жизненное пространство с людьми, преисполненными духа безбожия.
Именно это обстоятельство, на сегодня является большим препятствием к возобновлению активной жизни, как внутри обители, так и вокруг нее, чем отсутствие средств.
Руководство школы милиции чинит всякие препятствия, как монахам, так и посещающим монастырь верующим. Периодически закрывается парадный вход со стороны Петергофского шоссе, чинятся каверзы экономического порядка, не говоря уже об уличных дебатах «не на высшем уровне», как правило заканчивающихся поношениями монахов и угрозами.
Что вдохновляет этих людей, сознательно и добровольно избравших свое место в специализированной (кто не знает, что это такое!) школе милиции, в наше время, когда двери храмов открыты? Конечно, надежда на возврат к прошлому.
Однако, как точно заметил нынешний настоятель, пока Господь не попустит бесам опять войти в свиней, могут ли эти свиньи причинить зло? Сегодня дух злобы удерживается над русской церковью, чтобы дать ей силы подняться. Так могут ли сбыться мечты маленького милиционера, если на то нет Воли Божией!
«Нам важно, чтобы в отпущенное Господом время, как можно больше людей успело пройти через церковь для покаяния. Для этого все труды наши. Помогающий монастырю — служит Богу», — говорит отец Николай.
А нам бы хотелось, чтобы вновь засияли купола петербургской Сергиевой обители, привлекая сердца Божиих людей к месту, посвященному пресвятой Троице, чтобы здесь, как и прежде, возносились вдохновенные молитвы, расцветало благочестие, под по кровом Ее святых: преподобного Сергия Радонежского, святителя Игнатия Брянчанинова, святого Германа Аляскинского, начинавшего здесь свой путь подвижника. Много еще сокрыто Господом о жизни подвизающихся здесь когда-то. Новый расцвет Троице- Сергиевой пустыни открыл бы нам имена и других истинных подвижников благочестия, в чьей молитвенной помощи мы так нуждаемся.
Внешним благолепием и внутренним благочестием Троице-Сергиева пустынь славилась не только во времена Игнатия Брянчанинова, но и до самых последних дней, привлекая огромное количество верующих. Трудами ученика святого Игнатия, — Игнатия маленького (Малышева), как любовно называл его будущий святитель, возглавлявшего монастырь после него почти сорок лет, — обитель достигла вершины храмового благолепия, при сохранении строгости монастырской жизни. Учитывая это, невдалеке от пустыни была проложена железная дорога, и прямо до ее врат пущена конка.
В 1910 году владыка Вениамин (будущий священномученник, митрополит Петроградский и Гдовской) впервые возглавил большой крестный от Воскресенской церкви Варшавского вокзала в Сергиеву пустынь. В 1914 году число участников крестного хода достигало 80 тысяч, а летом на праздник преподобного Сергия до 100 тысяч человек. Братия обители выходила крестным ходом навстречу богомольцам. После литургии в Воскресенском соборе служили молебен под открытым небом. «Паломники угощались от обители хлебом и квасом. Они могли отдохнуть, осмотреть другие церкви пустыни, побывать на ее знаменитом кладбище. За монастырскими стенами в этот день устраивалась ярмарка» 1.
Крестный ход выходил в ночь с иконами и хоругвиями, творя молитву все сорок верст пути. Вот какая пламенная вера была у петербуржцев накануне великой катастрофы. Мог ли такой народ ошибиться выбирая для себя Сергиеву пустынь! Она как и Александро-Невская лавра была средоточием всей духовной жизни нашего города. Как важно всем нам, и духовенству, и каждому верующему понять и принять это близко к сердцу.
Сегодня для возрождения монастыря требуется помощь конкретная и целенаправленная. Единственному в Петербурге монастырю нужно особое внимание, какое было оказано ему во времена свт. Игнатия Брянчанинова. Справедливости ради надо сказать, что перед нынешним настоятелем пустыни иеромонахом Николаем (Парамоновым) никто не ставит задачи сделать ее первоклассным монастырем. А жаль!..
1 Бовкало А. А., Галкин А. К. Святитель Вениамин и крестные ходы петербуржцев.